Враг человеческий.
Маша на полном автомате крутила трубочку в бокале из-под давно уже выпитого коктейля. Её мысли были не здесь, а где-то там, далеко… Она думала о том, что её жених Степан опаздывает уже на целых полчаса и это, не считая тех пятнадцати минут, на которые Маша сама задержалась. Мария хотела было уйти, но, вот облом, забыла все деньги дома, и ей нечем было заплатить за напиток. А убегать из уютного кафе в качестве преступницы, да потом ещё бояться проходить мимо него… Нет, это было не для Маши. Оставалось одно: ждать Степана.
А если он позвонит и скажет, что не может подъехать, что занят? Мария лихорадочно перебирала в голове возможные варианты дальнейшего развития событий. Ей уже живо рисовался «обезьянник» в каком-нибудь УВД, добрые милиционеры, играющие полосатыми палочками, махающая на неё рукой мать, грозящий пальцем отец, рыдающий на её одинокой могиле Степан… Откуда взялась могила? О, это абсолютно неважно!
Погружённая с головой в свои мысли Маша не замечала, что за каждым её движением внимательно следят два больших тёмно-карих глаза, украшенных жёсткими длинными ресницами. Эти глаза, а так же нос с едва заметной горбинкой, немного тонкие губы, очень бледное почти белое лицо в обрамлении густых иссиня-чёрных кудрей, спускающихся до плеч – всё это принадлежало красивому молодому человеку, который сидел за барной стойкой и изящно пил ядовито-зелёный абсент из маленького стаканчика. Юноша казался странным и нелепым. Его причёска, его чёрный сюртук, из-под которого виднелся сильно накрахмаленный воротничок рубашки, трость из красного дерева с костяным набалдашником в виде черепа (её он держал свободной рукой), трубка с блестящими, по-видимому, драгоценными камнями, которая лежала перед ним на стойке – весь его костюм, весь его облик говорил, что он человек, потерявшийся во времени. Казалось, что юноша заскочил в это кафе на пути из XIX века в XXII.
Незнакомец так увлёкся наблюдением за Машей, что даже повернулся спиной к бару и не реагировал на вопросы бармена. Но девушка слишком глубоко ушла в себя, чтобы заметить столь пристальное внимание к себе со стороны симпатичного молодого человека.
- Здесь душно, не правда ли, милая Маша?
Маша вздрогнула и подняла голову: перед ней, за её столиком, сидел тот самый незнакомец и буквально сверлил её своими большими тяжёлыми глазами. Марии стало не по себе от этого взгляда. Казалось, что глаза незнакомца выполняли только функции смотреть и видеть, они ничего не выражали, совсем, с таким же успехом их могли бы заменить стекляшки. Его глаза были пустыми, как бездонная пропасть…
Маша почувствовала, как мурашки пробежали по её коже, тяжело сглотнув, она спросила с дрожью в голосе:
- Откуда Вы знает моё имя?
- О… Милая Маша, я много о Вас знаю, очень много, и не только о Вас… Если хотите, я вам всё расскажу, но не здесь… Давайте, выйдем, прогуляемся, нам есть о чём поговорить - улыбнувшись, ответил незнакомец, при этом его глаза оставались непроницаемыми.
«Я где-то слышала, что такой странный взгляд бывает у маньяков и шизофреников… Кажется, придётся сбежать, не заплатив», - подумала Маша и потянулась за сумочкой, стоящей на столе. Красивая кисть с перстнем на среднем пальце ловко перехватила её ладонь:
- Ну почему, если молодой человек предлагает девушке пройтись, его тут же нужно назвать маньяком?! Вы знаете, что перестав доверять друг другу, люди почти потеряли даже надежду на счастье!
Мария испуганно посмотрела на незнакомца и резко высвободила свою руку из его цепких ледяных пальцев. Да-да именно ледяных. У Маши даже создалось впечатление, что в них никогда не текла кровь.
- Вы, наверное, чей-нибудь родственник или знакомый…
- Почему Вы так решили?
- Вы знаете моё имя, - пожала плечами Маша.
- Я знаю не только ваше имя. Я знаю, что Вас зовут Мария Семёновна Каховская, вам восемнадцать лет, учитесь вы в СПбГУ на адвоката. Живёте вы в отдельной квартире по проспекту С. дом 72, квартира номер 19, её вам подарили родители на совершеннолетие. Живёте вы там с вашим женихом Степаном Константиновичем Багровым двадцати одного года от роду. Он давным-давно бросил институт и теперь перегоняет из Европы в Россию элитные тачки для питерского бомонда. Живёшь ты с ним почти год, а встречаешься больше двух. Сегодня Вы договорились встретиться в этом кафе, чтобы съездить за город. А Степан застрял в пробке и поэтому чудовищно опаздывает на встречу. Вы очень хотите уйти, но, увы, Вам нечем заплатить за коктейль. Всё верно?
Маша с удивлением посмотрела на юношу:
- Как?! Как Вы всё это узнали?!
- Я ничего не узнавал, я это всегда знал… Поверьте, Маша, это ещё не самое удивительное из того, о чём я знаю. И не пытайтесь связать меня с какими-нибудь вашими знакомыми. Я не имею отношения ни к одному из них. Я просто знаю и могу всё,- незнакомец показал глазами на столик, и на нём вдруг оказалось несколько купюр, - Это за Вас и за меня.
- Так вы, наверное, фокусник?!
Мрачная туча пробежала по лицу юноши:
- Нет. Если не верите, я могу исполнить любое ваше желание. Только не здесь, там на улице. И не бойтесь, ваш жених раньше, чем через пятнадцать минут не приедет. Ну же, решайтесь! – незнакомец протянул Маше руку. «Почему он так отчаянно тянет меня на улицу? Кто он такой? Может лучше пойти с ним, чтобы он отстал? Ладно, пойду» - подумала Мария, а в слух сказала:
- Хорошо, идёмте. Только, надеюсь, я Вам ничего не должна?
- Нет, как можно! – искренне возмутился странный человек.
***
- Насколько я поняла, вы хотите показать мне нечто совершенно невероятное? – спросила Маша, когда они оказались на улице.
- Я бы назвал это чудом…
- Хорошо, но есть одна маленькая проблема: я не верю в чудеса…
Незнакомец изобразил некое подобие горестного удивления (его глаза оставались безучастными) и всплеснул руками.
- Вы, наверное, и в Бога не верите?
- Я же юрист, - улыбнулась Маша.
- Ну и что?! Вы – люди совсем обнаглели! Вы никому и ничему не верите! Так же нельзя! Как же можно жить, руководствуясь только цифрами?! Вы же даже себе не верите! Вон, фильм, какой сняли! Мол, люди – это батарейки для компьютеров, а их жизнь – программа, закаченная в мозг…
- Матрица?
- Да. Слушайте, неужели Вы не верите в то, что может произойти что-то совсем не реальное, то, что Вы не сможете объяснить?
- Совсем не реальное? – Маша мечтательно закрыла глаза и жадно втянула носом спёртый воздух, расплавленного жарой города. Жара, Мария терпеть не могла жару. Обливаешься потом, терпишь жуткую жажду, задыхаешься… Слава богу, что она очень редко бывает в родном для Маши Питере. Но этот год выдался крайне аномальным в плане погоды. Зимой все «умирали» от дикого холода, а теперь приходилось терпеть адскую жару. А ведь было только самое начало июня, месяца, когда в Питере температура воздуха почти никогда не поднимается выше семнадцати градусов, ну а обычное лето Северной столицы больше похоже на европейскую зиму… А что Вы, простите, хотели, от самого северного города – «миллионника»? «Вот сейчас бы снега», - промелькнуло в голове у Маши, она всегда обожала зиму, а сейчас её особенно не хватало, - «Точно! Закажу этому психу снегопад!»
- Вы, кажется, хотели, чтобы я попросила Вас сделать что-нибудь совсем не реальное? Так вот. Я хочу снега. Хочу, чтобы прямо сейчас пошёл снег. Причём я должна его чувствовать, так что, не вздумай применять гипноз!
- И это всё? – удивлённо спросил странный парень, у него был такой вид, как будто Маша попросила показать простейший карточный фокус.
Мария, ожидавшая фиаско своего знакомого незнакомца, аж рот открыла от неожиданности и еле-еле прошептала:
- Да…
- Тогда смотри, – молодой человек указал своим длинным пальцем, с шикарным перстнем, на небо. По лазурной глади уже важно, но довольно быстро, ползла тёмно-стальная снеговая туча, размером с небольшую корову.
Только когда она остановилась над Машей, та поняла, что это самое обыкновенное снеговое облако, только маленькое – для индивидуального пользования, как раз такое, чтобы накрыть Марию и её загадочного «волшебника»
Минута, и из тучи посыпался снег, самый обычный белый пушистый снег… Маша просто смотрела на него своими большими зелёными глазами, её сердце радостно билось, как в детстве… Она всегда любила снег, такой холодный, такой красивый….
Мария коснулась рукой снежинки, приятная дрожь пробежала по всему телу… Маша закрыла глаза и с наслаждением втянула носом морозный запах…
- Нравится? – поинтересовался незнакомец.
- Очень, - сказала Маша, слизывая с ладони талую воду, - Но я не могу в это поверить! Это ведь невозможно! Кто Вы, чёрт возьми?! – она схватила юношу за руки и испытывающее заглянула в его пустые глаза.
- Смотрите, вот и ваш жених! – сказал он, высвобождаясь из цепких «лапок» Марии и указывая на белый мерс последней модели, - Идите и не волнуйтесь, мы ещё встретимся, я тебе обещаю, - холодное дыхание незнакомца зашевелило волосы на Машином затылке. Она даже не заметила, как он оказался сзади неё, а когда Мария обернулась о «волшебнике» напоминала только маленькая лужица на асфальте, оставшаяся после снегопада.
Мария сама не своя медленно побрела к белому мерсу.
***
- Маш, прости, я опоздал, - неразборчиво начал Степан.
- Ты мог хотя бы позвонить, - буркнула в ответ Маша. Ей вдруг стало так мерзко, так противно… Она почему-то возненавидела своего жениха, он был такой простой, такой обычный, такой заурядный… Она ненавидела его коротко стриженую голову, его бесцветные, вечно бегающие глазки, его отвратительный голосок…
- Позвонить? Но я же был за рулём…
- Ты стоял в пробке, - Марии безумно хотелось ударить своего жениха, головой о капот мерседеса.
- Маша, ну хочешь, я на колени встану, прямо здесь.
- Ну, уж нет, - твёрдо заявила она, шикарные брюки от «гуччи» (или что он там носит?) придётся всё равно стирать ей: Степан терпеть не мог химчистки… «Вот сейчас испачкает придорожной грязью, а нам ещё на пикник ехать! Стоп! Он что? Так и собирается ехать на природу в своём «ферре»?!» - подумала Маша и окинула взглядом костюм Степана, а потом свою простую оранжевую футболку с чёрным черепом и драные джинсы.
- Ты что, собрался на шашлык в этом?
- Милая, понимаешь… - Стёпа потупил глаза и сосредоточенно почесал рукой свой рыжий затылок, видимо надеясь доковыряться до мозга.
- Та–ак! Всё понятно… Пикник отменяется… - Мария почувствовала, что входит в колею и даже нахмурилась, изображая смертельную обиду.
- Ну, вообщем, да….
- Нет, ну это просто свинство! Первый раз за лето собрались на природу, а ты… У меня слов нет!!! Ну и как зовут твоего очередного психа, заказавшего бентли цвета жжёного молока?
- Маш, понимаешь, нас пригласили на светскую тусовку, - Степан заговорил бодрее, заметив, что его невеста больше не сердится.
- Куда?!! На тусовку? И интересно к кому? – всплеснула руками Мария.
- Помнишь, я тебе рассказывал, у меня в институте был друг. Он сын богатых родителей, отучился ещё меньше, чем я, и удрал в Англию доучиваться. Там моему товарищу пришло письмо из Питера, и он узнал, что его родители разбились в автокатастрофе. Ну, он быстренько сдал все экзамены досрочно, получил диплом и вернулся на родину: заниматься наследством. Теперь, вот опять уезжает… Поэтому и делает «отвальную»
- Ну и когда этот фуршет?
- Сегодня в семь…
Нет, ну ты со своим другом с ума сошёл! Ты хочешь сказать, что у меня всего пять часов на причёску, выбор платья, туфель и сумочки, а ещё макияж сделать надо!
- Маш, ну он мне только десять назад позвонил… Говорит, не мог мой телефон по базе отыскать…
- Нет, ну вы просто ур-роды!
- Машенька, я все, что хочешь для тебя сделаю! Ну, поехали, а?!
- Хорошо, но у меня два условия: на долгие примерки не обижаться и давать столько денег, сколько попрошу! – заявила Маша, уже усаживаясь в машину.
Степан тяжело вздохнул…
***
Белый Мерседес остановился возле кирпичного забора высотой в три-четыре человеческих роста. Кованые ворота, забитые досками, открылись, как по мановению волшебной палочки; хотя, наверное, это была вовсе не палочка, а какой-то намного более сложный механизм. Перед Машиными глазами предстал типичный образец новорусского барокко, этакий дворец скромного русского вельможи времён расцвета капитализма. Регулярный сад со статуей Сталина из карарского мрамора, беседка, увитая виноградом, фонтаны, которым бы позавидовал Петергоф, швейцар в ливрее расшитой золотом…
Вся эта роскошь людей, получивших всё благодаря перестройке и проживающих свою вторую половину жизни так, как будто им было очень стыдно за первую, проведённую в хрущёвках, детдомах и городских трущобах; всегда поражала Машу своей бессмысленностью. Она не понимала, почему у всех этих людей есть одна цель – переплюнуть по позолоте и драгоценностям Эрмитаж, ведь они всё равно не достигнут её, ну, нет у них доходов Российской империи, занимавшей более одной шестой суши. Впрочем, Машу ещё ожидали: зеркальная лестница, наборный паркет из трудно выговариваемых пород деревьев, натёртый так, что по нему можно было прокатиться на коньках; огромная хрустальная люстра, размером с корову тяжёлым парчовые занавески с вышитыми на них серебряными птицами. Наконец, преодолев анфилады приторно-сладких тошнотворных комнат в стиле Людовика-Солнце и мадам де Помпадур, Маша, уже пресытившись блеском и роскошью, оказались в огромном зале, полном пригламурненного бомонда.
Здесь были все питерские «звёзд»: знаменитый актёр, начавший с роли мента, и произведённый в почётные борцы с нечистью; бездарный отец уже мёртвого талантливого сына, пиарящийся на его костях; шоумен, прославившийся телепередачей, в которой участников разнимали два амбала в жёлтых футболочках; директор, ограбленного музея; известный футболист, с лицом орангутанга и с мозгом диплодока; его жена, обладающая тягуче-рыдающим голосом; ведущая «научной» программы по спариванию людей в тепличных условиях; старый всеми забытый актёр, едва сводящий концы с концами, которого подкармливали бабушки владельцев подобных домов; писатель, автор первых современных русских детективов, растиражированных десятками сериалов; бизнесмен, «дарящий» питерской набережной «кукурузу»; и прочая великосветская шушера.
- Маш, я сейчас поищу моего друга, а ты, пока, посиди здесь,- сказал Степан, усаживая невесту в кресло с подлокотниками в виде орлиных голов. Мария откинулась на спинку и закрыла глаза, их ослепил мерзкий свет ламп дневного света, многократно отражённый от зеркал, хрустальных люстр и бриллиантовых украшений дам.
Она вспомнила снег, снег в начале лета, вспомнила красивую ладонь, на которой изящно таяла снежинка… Да, она вспомнила своего незнакомца, его чёрные густые волосы, припорошенные летней метелью, вспомнила его глаза, отражавшие холод снега…
- Маш, это мой друг, знакомься – Люцифер, можно просто Люций. Люций – это Маша, моя невеста, – громко произнёс Стёпа, указывая на сегодняшнего волшебника.
Встретившись взглядом с пустыми глазами хозяина дома, поражённая Мария только и смогла прошептать:
- Лю-люцифер?
- Не обращай внимания, его родители были большими чудаками! – усмехнулся Степан.
По лицу Люция пробежало нечто похожее на улыбку, и он поцеловал машину руку, протянутую для рукопожатия. В этот момент к компании присоединилась странная рыжеволосая девица в безразмерном голубо-зелёном свитере и драных джинсах.
- А, Хамсин, рад тебя видеть! – воскликнул хозяин дома, целуя девицу в щёку, - Позвольте вам представить мою сестру – Хамсин, Хамсин это мой студенческий друг – Степан, а это его невеста – Мария.
Девушки подали друг другу руки.
Бывает люди влюбляються с первого взгляда, а бывает, искра – и люди всю жизнь ненавидят друг друга. Маша и Хамсин сразу не понравились друг другу. Хамси смотрела на Марию так, как смотрит побеждённая женщина на счастливую соперницу, а Маша отвечала ей взглядом полного высокомерного презрения.
- Вы уж извините мою сестру за её наряд, она только что из Марокко, - развёл руками Люций.
- В Марокко очень холодно? – ехидно заметила Мария.
- Только в пустыне и по ночам, - огрызнулась Хамсин.
- Ну что ж, я думаю, вы с моей сестрёнкой быстро найдёте общий язык. А мне придётся ненадолго похитить вашего жениха, нам надо поговорить о делах,- сказал хозяин дома, беря Степана под руку и уводя его в центр зала.
Обе девушки недовольно переглянулись, и синхронно фыркнули, их явно не устраивал такой поворот событий. Маша вернулась в своё кресло, а Хамсин взяла с подноса бокал шампанского.
- А скажите, пожалуйста, почему вашего брата так странно зовут? – попыталась начать разговор Мария.
- А он мне не брат.
- То есть как?! – вытаращила глаза Маша.
- А вот так.
В воздухе повисло тягучее, как патока молчание, которое никто не хотел нарушать.
- А ты красива, хотя… Нет, знаешь, просто будь осторожна, - вдруг заявила Хамсин, припав к Машиному уху, - Учти, у меня очень острые…
- Хамси! Как тебе не стыдно! Оставь нас с девушкой одних, пожалуйста, - обратился к своей сестре уже вернувшийся Люций. Та гордо вскинула голову и одними губами прошептала:
- Поле битвы осталось за тобой, но война ещё не проиграна.
Мария едва усмехнулась вслед уходящей Хамсин.
- Не обращайте внимания, она почти всю свою жизнь провела среди бедуинов…
- Бедуинов?
- Это очень долгая история. Я думаю, вы хотите поговорить со мной о другом.
- Вы правы…
- Давайте, сразу расставим все точки над «I»,- начал Люций, усаживаясь в точно такое же, как у Маши кресло (хотя та была готова поклясться, что ещё секунду назад его не было), - Я именно тот человек, которого сегодня вы встретили в кафе. И, как видите, я сдержал обещание: мы встретились снова. Что же касается снега, то он был самый, что ни на есть настоящий; хотите, верьте, хотите, нет; но это был не гипноз. Это было чудо, моё маленькое чудо. Ну что ж теперь спрашивайте, - Люцифер устроился в кресле поудобнее, сомкнул руки в замок и направил свой тяжёлый немигающий взгляд прямо на собеседницу.
Маша покраснела, как рак, дрожь пробежала по её телу, ей казалось, что вести допрос будет не она, а странный хозяин этого не менее странного дома. «Ни дать, ни взять, Великий инквизитор собственной персоной!» - промелькнуло в голове у Марии, встряхнув волосами, она попыталась преодолеть какой-то первобытный страх перед господином, сидящим напротив, и трагическим гортанным голосом спросила:
- Зачем я вам?
Люций нахмурился, он не ожидал от «милой» Маши этого вопроса, по крайней мере, сейчас. Он встал и прошёлся перед своей гостьей. «С чего начать? Как не оттолкнуть? Это мой последний шанс», - набатом звенело у него в мозгу. Страх? Нет, злоба, злоба на ещё не совершённую ошибку.
Маша нервно теребила бисерную вышивку на своём платье, и, опустив глаза, считала шаги Люцифера, ей казалось, что по натёртому до блеска паркету стуча каблуками, как гарцующая лошадь копытами; идёт её собственная судьба.
Наконец, Люций вернулся в кресло, его руки намертво вцепились в подлокотники, он чувствовал такое умственное напряжение, что его ногти мягко вошли в дерево.
- Мне трудно начать…
- Э, братец! Так ты никогда не начнёшь! Вон, как руки дрожат, вдо-о-ох – выдох. Успокой свои эмоции! – на этом слове Хамсин (а хозяина дома перебила именно она) оглушительно расхохоталась. Маше показалось, что от этого адского смеха у неё лопнут барабанные перепонки.
- Хамси, ну я же просил… - во всей фигуре Люцифера отразилась какая-то болезненная ненависть, он старался изобразить голосом обиду, но вышло лишь шипение дикой кошки, готовящейся к броску.
- Глупо, братец пренебрегать моей помощью, да, Машка? – сестра Люция нагло облокотилась на спинку кресла той, к которой обращалась, на Машу резко пахнуло шампанским и текилой…
- Уйди!- вскочил с места «братец».
- Сядь, братец и слушай, как я расскажу твою историю! - Люцифер понял, что сопротивляться сестре бесполезно «А может оно и к лучшему…» - решил он и, закрыв лицо замком из рук, приготовился слушать.
- Отлично! А теперь, девушка, позвольте у вас узнать, верите ли вы в Бога? – Хамсин нависла над Машей, как коршун над добычей.
- Я? В Бога?! – Мария сделала глаза такими круглыми, что они стали похожи на два блюдца средних размеров,- Но, сами подумайте, как я могу верить в то, чего нет, в то, чьё существование не доказано?!
-Милая моя, верить можно только в то, чего на самом деле не существует, в то, чьё существование не доказано. Ведь вы же не говорите: «Я верю в теорему Пифагора». Вы просто знаете, что она есть, знаете, что квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов, зачем же в это верить? А вот в Бога стоит, это вы зря им пренебрегаете… Так что же, даже никаких, там всяких, Высших разумов не признаёте?
- Да, нет же!
- Ну, тогда считайте, что я расскажу вам сказку, хорошо? – Хамсин мерзко улыбнулась, выпустив в Машино лицо очередную порцию алкогольных паров, та поморщилась и пожала плечами в знак согласия, - Тем лучше, - Хамси отхлебнула прозрачной жидкости из своего бокала, с которым не расставалась всё это время, втянула в себя воздух носом, и начала,- Давным-давно, когда и Земли-то ещё не было, жил-был Бог. И однажды; уж не знаю, зачем, даже и не спрашивайте; Ему приспичило создать свой Мир, и Он создал эту вашу чудную планету. Дальше Бог занимался всякой ерундой, делил небо и землю, воду и сушу, день и ночь, создал Солнце, Луну и звёзды … А потом Он решил, что было бы неплохо заселить всё это кем-нибудь. Вот, вам, людям, нравится играть в Sims? Вот и Богу хотелось кем-то поиграть. Сначала Он создал растения, но те не умели думать и не умели жить без постоянного управления Господом, а Тому, ведь тоже нужно отдыхать? После долгих экспериментов Бог населил Землю животными. Звери уже были намного умнее растений, но в них изначально была заложена своеобразная программа – инстинкты. Изменить по ходу дела эту раз и навсегда созданную программу было невозможно, Господа это, конечно, не устраивало. Тогда он решил придумать нечто совершенно другое, так появились ангелы. Они уже могли жить самостоятельно, не напрягая своего создателя, были достаточно умными, но у них всё-таки имелся один существенный недостаток: у них был очень слабый организм, который не позволял ангелам долго находится на Земле. Пришлось специально для них создавать Рай, а чтобы ангелы не слонялись без дела, Бог заставил их принять обет безоговорочного послушания Ему и определил их на работу в качестве своих помощников на Земле. Господь уже почти плюнул на всё, но всё-таки решил попробовать ещё раз… Бог создал самое величайшее из своих творений, самого умного и самого красивого ангела, ангела, который был настолько прекрасен, что его кожа излучала свет, настолько мудр, силён и добр, что дикие кошки ластились к нему, как малые котята, а хищные птицы пели ему свои чудесные неведомые песни. Имя этому ангелу было Люцифер, что значит дарующий свет, - глаза Хамсин горели, голос стал более торжественным глубоким, её речь лилась, как бурный поток, казалось, она прочувствовала каждое сказанное ею слово, казалось, что она сама участвовала в описанных ею событиях и, что они глубоко запали ей в душу, а последнее слово она выпалила так, как будто от него зависела вся её следующая жизнь.
- А что же было дальше? – поинтересовалась Маша.
- Дальше? А дальше, был конец, медленный, но верный,- Хамсин вновь отхлебнула из стакана (при чём Мария заметила, что рассказчица, на самом деле, трезва, как стёклышко) и продолжила,- Бог так восхищался своим сыном (так он называл Люцифера), что просто побоялся отпускать его на Землю, ведь несмотря ни на что, тот был всего лишь ангелом. Люцифер, наверняка, смог бы приспособиться к условиям вашего нелёгко мира и выжить в нём, но Бог слишком дорожил им. От нечего делать (его даже не подпускали к обычной ангельской работе) Люцифер решил попробовать помочь своему отцу создать уникальное существо, он собрал вокруг себя самых умных ангелов, и они всё свое время проводили в опытах. Бог слишком любил своего сына и слишком был занят, чтобы следить за ним. А зря. Скажи, ты никогда не задумывалась, почему животных называют божьими тварями, а многих людей исчадиями ада? Правильно, потому что животных создал Бог, а людей – Люцифер. Этот ангел создал две вещи, отличающие вас от зверей, две вещи, позволяющие вам идти против своих инстинктов, жить, не завися от божественной программы. Эти две вещи: чувства и душа. Грешить, нарушать законы и заповеди, быть неповторимыми, индивидуальными, не быть безмолвными игрушками в руках Господа – всё это дарят вам ваши эмоции, но они же убивают вас, если бы вы не чувствовали, вы бы жили вечно, но неинтересно… Впрочем, люди вообще бы не выжили, если бы Люцифер не подарил им бессмертную душу. На неё вешаются ваши грехи и прегрешения, она терпит всю боль, которую вам приносят чувства, без неё вы бы очень быстро погибли, не выдержав бремя страстей человеческих. Но души тоже изнашиваются, становятся дряхлыми и старыми насквозь пропитанными негативной энергией, люди со старыми душами становятся очень несчастными, они неудачливы и неуспешны, они не живут, а существуют… А есть люди с чистыми редкоиспользуемыми душами, такие люди рождаются один на миллион, да и то раз в сто лет… Впрочем, мы должны вернуться к нашему герою.
Он и его помощники слепили из райской глины первых людей и вложили в них душу, и пропитали их чувствами, и вдохнули в них жизнь…
- Гм, вы, конечно, понимаете, что ваша история далека от той истории, что изложена в признанном первоисточнике – Библии,- вставила своё слово Маша.
- Да о какой Библии мы говорим! Вы же вообще не верите в Бога! Я вам просто рассказываю сказку, вот, и не перебивайте.
Первым был создан мужчина, назовём его Адам. Но он не устроил Люцифера, мужчина не умел пользоваться всеми своими эмоциями и ещё слишком сильно походил на животное. Тогда Люцифер создал женщину, и был чрезвычайно обрадован, женщина полностью соответствовала его ожиданием, она была настоящим человеком. Для того чтобы показать Богу людей во всей красе, его сын до поры до времени спрятал свои творения в чудесном саду – Эдеме.
Всё бы, наверное, было хорошо, но два ангела решили выдать Богу тайну Люцифера, чтобы выслужиться. Узнав, о том, что его сыну удалось создать нечто, превосходящие его собственные творения, Господь страшно разгневался. Он вручил предателям огненные мечи и велел им выгнать людей из Рая на Землю. Те выполнили приказание и за это получили звание архангелов, то есть стали главными над всеми ангелами. Предателей звали: Гавриил и Михаил.
А Люцифер… Ну, дальше ты, наверное, знаешь. Он был проклят собственным Отцом, и свергнут в преисподнюю за талант, туда же последовали и ангелы, не захотевшие предавать его… Бог заставил людей возненавидеть своего творца и винить его во всех своих бедах. Люцифер стал дьяволом, князем тьмы, врагом человеческим, сатаной… Но это было не самое худшее, Бог лишил своего сына возможности чувствовать. Лишь много лет спустя Господь бросил Люциферу в качестве подачки всякую низость: злость, гнев, зависть, похоть… Но Дьявол искал другого, он мечтал о любви, и вот, наконец, Отец сжалился над ним и сказал: «Если ты найдёшь человека, который полюбит тебя, зная о тебе всё, и искренне скажет тебе об этом, ты обретёшь способность чувствовать».
Теперь Сатана ищет ту единственную, что сможет подарить ему любовь… - Хамсин закончила и с грохотом опустила стакан на журнальный столик.
- Всё? – ехидно поинтересовалась Маша.
- Всё. А что вы ещё хотите?
- Но какое отношение всё это имеет ко мне и господину Люциферу? – непонимающе пожала плечами Мария и презрительно хмыкнула носом.
- Какое? Да всё очень просто! Люцифер, Дьявол, Сатана, Князь Тьмы, Властитель Ада – сидит прямо перед вами! – громко и торжественно произнесла Хамсин, обхватив ладонями машину голову и повернув её так, чтобы девушка смотрела прямо на хозяина дома.
Услышав последнюю фразу, он резко распахнул глаза и его тяжелый немигающий взгляд раскалённой сталью пронзил мозг Маши. Мария вскочила с места и, почти крича, выпалила, обращаясь к Хамси:
- Да что за бред вы несёте! Вы издеваетесь надо мной! Это же чушь! – она рванулась к выходу, но путь ей преградила сестрица Люция, - Да, что это такое! Дайте мне уйти! – обратилась за помощью к хозяину дома взбесившаяся девушка.
- Вы свободны, - ответил он, медленно поднимаясь с кресла, казалось, даже малейшее движение причиняет ему нестерпимую боль.
- Но как же ваша сестра?
- Обернитесь, она уже давно ушла. Хамсин просто дала вам время остыть и подумать.
- Вы хотите сказать, что весь этот бред, что она несла…
- Это правда и у меня нет, другой. Если Вас не устраивает эта, можете уходить.
- Но как я могу поверить в то, что передо мной стоит сам Сатана?
- Но ведь Вы видели снег летом?
- Хорошо. Но я не понимаю, зачем я вам?
- Зачем? – Люцифер искренне удивился, - Вы та самая женщина, которая должна полюбить меня.
- Я? Но почему? – Маша почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног.
- Это не важно, просто скажите, способны ли вы на это?
- Я не знаю, мне надо подумать, - холодный пот струйкой стекал по Машиному позвоночнику, а потерявший ориентацию мозг настойчиво твердил: "Выиграй время, а потом беги, беги как можно быстрее!»
- Ладно, думайте, только недолго… Но вы только поймите, я могу всё, почти всё… Я буду ждать вашей любви, сколько потребуется, я сделаю вас бессмертной если пожелаете, вы будете жить где захотите, вы станете знаменитой писательницей или композиторшей, у вас будет всё: деньги, слава, толпы поклонников… Вы будете самой счастливой женщиной на Земле, только скажите, что вы готовы меня полюбить, и положу весь мир к вашим ногам! – Люций говорил с жаром, как ученый, доказывающий сложнейшую теорему, а в конце своей проникновенной речи упал на колени перед Машей и с силой сжал её руки в своих.
Мария зажмурилась, как кот, лёгший на печку после аппетитного обеда. Она представила себе картину, которую ей описывал Сатана, она представила себя в окружении блеска бриллиантов, дорогих мехов и толп восторженных поклонников. Да, её покупали! Но как дорого, как изящно! Маша таяла, как апельсиновый леденец во рту, она готова была сдаться, хотя ещё минуту назад дрожала от страха пред отношениями с Князем Тьмы.
- Вот я вам поверю, соглашусь, а вдруг вы меня обманете, и я… К тому же Степан…
- Бросьте, Маша, вы равнодушны к своему жениху, он для вас не важнее комнатной собачки, он всего лишь дурная привычка.
- Я должна быть уверена в вас, в своём будущем...
- Да как вам доказать, что я действительно тот, кто есть?! Хотите, я вам покажу свой город, город, который я сам создал, город, в котором люди знали мне цену и любили меня… Это самый прекрасный город на Земле, хочешь, мы отправимся туда прямо сейчас?
- Прямо сейчас? А почему бы и нет? – Маша ласково улыбнулась Люцию, а тот тихо шепнул ей на ухо:
- Закрой глаза…
***
Хамсин шла, спотыкаясь о каждую неровность идеально гладкого паркета, весь мир плыл у неё перед глазами радужной открыткой, её ноги подкашивались, кровь яростно пульсировала в мозгу… Не разбирая ничего вокруг, Хамси врезалась в кого-то, и мгновенно пришла в себя:
- Извините, я, наверное, немного перебрала со спиртным…
- Хамсин, какая встреча! Услышала, что твой распрекрасный нашёл-таки эту девчонку, и сразу примчалась сюда? – на сестру Сатаны пахнуло клубнично-ванильным дыханием.
- Проклятье, а что ты здесь делаешь? – срывая голос на хрипящий шёпот, почти крикнула Хамси.
- Как, что я здесь делаю? Пришёл оценить выбор братца. Надо сказать, эта дурочка довольно мила, у нашего друга хороший вкус… Ну а тебе бедной придётся сдохнуть где-нибудь в уголке,- ехидно улыбнулся беловолосый юноша приторно-сладкой внешности, это с ним столкнулась, теряющая сознание Хамсин.
- Не твоё дело, где и как я сдохну – прошипела она.
- Оё-ёй, как сердечко стучит, вот-вот разорвётся, - притворно-ласково заметил мерзкий молодой человек, щупая пульс на мертвенно бледной руке Хамси, - Глазки пелена застилает… У, как кровь в висках стучит, совсем плохо дело, тебе несколько часов осталось не больше…
-Я знаю, мать твою, и без тебя, отпусти, отпусти по-хорошему, Гавриил! - сестра Дьявола рванулась из цепких лап юноши, но тот лишь сильнее притянул её к себе.
- Тяжело демону чувства человеческие терпеть? Умрёшь же ни за что, а я спасти тебя могу, а? – прошелестел архангел в самое ухо Хамсин, а та почувствовала, как тошнота, вызванная омерзительно ванильным дыханием Гавриила, подбирается к её горлу. «И что людям нравится в этом гаде?» - подумала Хамси.
- Слушай, Гавриил, мы, кажется, вместе формулу тягали, а вот ты цветёшь и пахнешь, открой секрет своей молодости, - с издёвкой поинтересовалась девушка-демон, пытаясь оттолкнуть от себя архангела.
- Да я так, всякой мелочью побаловался: похотью, страстью, завистью… Барахло одно, зато и проблем нет… Так как на счёт моего заманчивого предложения? Жизнь в обмен на продовольствие.
- Что за чушь!
- Не чушь. Хочешь, создадим планетку маленькую, пару сотен людишек и будем с тобой Богами над ними, пока не поумнеют… А взамен я те противоядие дам.
- Ты и его потырил?
- За чем же так грубо?
- Да пошёл ты со своим противоядием, знаешь куда! – Хамси резко отпихнула от себя архангела, тот покачнулся от неожиданности и выпустил демона на свободу, а вот та не удержалась и под гнётом внезапной боли, рухнула на пол.
- Ну, как хочешь, - похлопал её по щеке архангел, - Умрёшь, и ладно. А твой распрекрасный, пока ты тут корчишься от предсмертных мук, гуляет с Машенькой по Праге, сплошная романтика!
Хамсин заскрежетала зубами, а по её щеке покатилась одинокая, столь непривычная для неё слеза…
- Чао! – в лицо Хамси пахнуло на прощанье дикой смесью клубники и сахарной патоки.

***
- Тебе снова шах и мат! – сказал Дьявол, поставив на доску ферзя, - Уже третий раз проигрываешь… - Сатана зевнул: ему было нестерпимо скучно. Бедному Люцию приходилось играть в шахматы со Степаном, чтобы тот не вздумал искать свою невесту, пока Лукавый морочит ей мозги в Праге. Пришлось, конечно, раздвоиться, но что ж поделаешь.
- Эх, никогда не умел в них играть, и, видимо, сейчас не научусь, – прокомментировал Степан своё поражение и потянулся за своим бокалом пива.
- Хочешь, я тебя научу? Это не слишком сложно.
- Не люблю я это дело, меня трясёт от всяких объяснений, чувствую себя полным идиотом, я даже институт из-за этого бросил. Маша до сих пор меня гнобит по этому поводу. А у меня есть моя любимая работа и необходимые для неё знания, а всякая лишняя информация мне ни к чему.
- Кстати, а где ты со своей невестой познакомился и почему у неё такой немодный нынче статус? – вывел разговор на нужное ему русло Дьявол.
- Где познакомились? Да я не помню… Ах, да, на дискотеке, она меня сама пригласила. А почему невеста? Да понимаешь, я ей ещё год назад предложение сделал, а она поставила условие: проживём год вместе – выйдет заму, не проживём… Ну вот, уже почти прожили, скоро сыграем свадьбу, она закончит своё высшее и будет дома сидеть: хозяйством заниматься, детей воспитывать; моих денег нам хватит, а бабе работать нечего.
- Как хорошо ты всё распланировал. А ты Машу посвятил в свои идеи?
- А чё её посвящать? Мужик должен быть главным в доме, а жена имеет только совещательный голос.
- Интересно. А если в твой стройный проект вмешается судьба?
- Рок мешает только тем, кто в неё верит, я к таким не отношусь. Я твёрдо знаю, что буду делать завтра.
Сатана лукаво улыбнулся, показав свои идеально ровные белые зубы:
- Как ты можешь знать, что будешь делать завтра, если даже не знаешь – пойдёт ли дождь или засияет солнце. Я уже не говорю о том, что следующего дня может вообще не быть.
- То есть, как не будет? – Степан тяжело сглотнул и удивлёнными глазами посмотрел на своего собеседника.
- А вот так. Ты сейчас немного выпьешь, сядешь за руль, не успеешь затормозить, случайно проедешь на красный, визг тормозов, белая «волга» с треском въезжает в твой капот, огромные скорости, твоя машина переворачивается, загорается и… взрыв, тебя больше нет... Толька груда покореженного и обгоревшего металла, – глаза Сатаны вспыхнули язвительно жёсткими огоньками, ему нравилось играть со Стёпой, как играет с мышкой молодой хитрый кот, который точно знает, что скушает свою жертву.
- Ты что видишь будущее? – выдавил из себя слабую улыбку напуганный жених Маши.
- Я могу его изменить… - Люций осёкся, в его планы не входило раскрывать себя перед Степаном.
- Что ты сказал?
- Ничего, тебе послышалось… - Дьявол слегка приподнялся в кресле.
- Знаешь, ты какой- то странный, не такой, как раньше…
«Проклятье, он сейчас подозревать меня начнёт, не хватало ещё, чтобы он испугался и увёл отсюда Машу! Нужно что-нибудь предпринять» - промелькнуло в голове у Сатаны.
- Кстати, ты не видел моей невесты?
- Она с моей сестрой.
- А… Ну ладно, давай ещё партию.
Лукавый довольно хмыкнул, ему быстро удалось поработить разум Степана. «Он может сойти с ума! Ну и что?» - успокоил сам себя Дьявол.
***
- Открой глаза, - услышала шёпот у себя над ухом Маша и, набрав в лёгкие побольше неизведанного воздуха, подчинилась приказу.
Перед ней простиралась прекрасная могучая река, отсвечивавшая медным блеском. Множество ярких ночных огней отражалось в её густых, тягучих водах; лёгкие мелкие брызги, напоминающие мелкий фейерверк, россыпью застывший в томном воздухе, весело отскакивали от укрощенных порогов. По обоим берегам полноводной красавицы стоял город, город, которому не было равных, город, чей воздух проникал в самую душу и дарил ни с чем несравнимое чувство беспредельного счастья – это было самое прекрасное место на Земле.
- Боже, как здесь хорошо! Как зовут столь прекрасный город?- сказала, поражённая в самое сердце Маша.
- Это я создал это место. Я подарил его здешним людям, за то, что они не забыли меня, за то, что они помнили кто я, и что я сделал для всего этого мира… Это самый чудесный город на Земле, и Богу не удалось создать ничего, подобного ему. Я сотворил этот город для себя, и каждая его улочка пронизана мной, моими мыслями, моим запахом, моей жизнью… - задыхаясь от нахлынувших воспоминаний, проговорил Сатана.
«Разве может страшное, дикое чудовище, которым изображают Дьявола, создать это единственное чудо света? Нет, только самое нежное, самое тёплое, самое душевное и самое чистое существо могло создать такую удивительную красоту. За что Его все так ненавидят? Он прекрасен!» - решила в уме Маша и спрыгнула с парапета моста, на котором до сих пор стояла, поддерживаемая сильными руками Лукавого.
- Я всегда буду с тобой! Ты лучшее, что есть в этом мире, – восхищённо воскликнула Мария и поцеловала Дьявола.
И вдруг её, как молотком по голове ударило, и она в испуге отпрянула от Сатаны. Маша поняла бы, если он просто не ответил на её неожиданный поцелуй, но в тёмных глазах Лукавого не отразилось ничего: ни малейшего чувства, ни капли эмоции… Они по-прежнему были ужасающе пусты. Руки Князя Тьмы обнимали её за талию, но не источали ничего кроме жуткого обжигающего холода. Теперь Маша действительно серьёзно испугалась, она чувствовала, как мурашки выстраиваются в очередь на её хребте, а струйка холодного пота противно стекает за ворот. Её живое воображение быстро нарисовало яркую картину жизни подле Врага Человеческого: каждый день она выходит из сияющей полной народу гостиной, оказывается в спальне, а там её ждёт только лёд, целое море льда, бескрайнего и беспощадного… «Нет!» - кричал её мозг и в диком бешеном страхе бился о стенки черепной коробки.
- Знаешь, мне нужно подумать. Только не здесь, без вас, в одиночестве… Верните меня, пожалуйста, обратно, мне нужно собраться с мыслями, - пытаясь скрыть дрожь в голосе, едва прошептала Маша.
- Но там на тебя может повлиять Степан…
- На меня? Степан? – Мария сделал попытку улыбнуться и, кажется, ей это удалось.
«Отпустить? А если она обманет меня и смоется? Значит, я ошибся… Значит, столько лет жизни потрачены напрасно; значит, опять всё заново, с нуля? Ведь цель была так близка! Вдруг… Проклятье, почему я не могу прочитать её мысли, почему огни скрыты от меня чёрным полотном? Почему Бог мешает и препятствует мне? Неужели я всё-таки промахнулся, но если она, то кто? Кто?» - пронеслось диким лошадиным табуном в голове у Сатаны.
- Хорошо, я отпущу тебя, - решился, наконец, он, - Я не отправлюсь за тобой, ты сможешь говорить с кем захочешь. Только поклянись, что не покинешь мой дом, пока не дашь мне ответ, каким бы он ни был.
- Я клянусь, - чётко сказала Маша, в её сердце ожила лёгкая надежда, на то, что ей всё-таки удастся смыться.
- Тогда возьми меня за руки, крепко и закрой глаза.
Мария повиновалась, и Дьявол тяжело и обречённо вздохнул: он не хотел отпускать девушку, он боялся боли. Чувства страха ему было незнакомо, за то Лукавый отлично знал, что такое боль, боль внутренняя всепоглощающая и безраздельная, как пустота, Бог щедро одарил ею своего сына…
- Отпусти её… - услышал Сатана голос у себя за спиной, он собрался с мыслями, крепче сжал машины руки, и Мария исчезла. «В конце концов, все, что ни делается, всё к лучшему!» - твёрдо решил Князь Тьмы.
- За чем ты пришла? – спросил он у Хамсин, а это именно она окликнула его.
От статуи отделилась тёмная фигура и медленно, шатаясь, подошла к Люциферу. Лицо Хамси было ослепительно бледным и прозрачным на свет, губы её дрожали, как в лихорадке, лоб был покрыт нездоровой испариной, лаза блестели нехорошим блеском, она еле стояла на ногах, но Дьявол думал только о себе (впрочем, как и всегда) и не заметил никаких перемен в своей «сестре».
- Я пришла помочь тебе. Ты же знаешь, ты ошибаешься. Маша не та девушка, которую создал для тебя Бог, ты должен найти другую.
- Какую другую? Кого создал для меня Бог? Он просто издевается надо мной вот и всё, – со злобным смехом ответил Сатана.
- Люций, ты знаешь…
- Ах, простите! Как я мог забыть?! Ведь Наш Отец когда-то создал тебя, для того чтобы ты, стала королевой Ада и ублажала мою страсть… Но, милая моя, ты всего лишь пародия на женщину, и никогда, слышишь, никогда не сравнишься с моим величайшим творением! Я искренне ненавижу тебя, Хамсин, и единственное, что сдерживает мой гнев, так это то, что ты не виновата в своём рождении! Да к тому же это просто смешно, ты ведь не можешь чувствовать, так, всё та же дрянь для отверженных: страсть, похоть, страх… Ни одного стоящего чувства.
Эти слова не резали, нет, они скоблили топором сердце Хамсин, она чувствовала, что вот-вот Земля вновь уйдёт из-под ног, и тогда она может уже не встать. «Умоляю, Господи, дай мне ещё пару часов, подари ему шанс! Прошу!» - мысленно взмолилась Демон.
- Я не о себе… Я знаю одного человека, который может помочь тебе…
- Человека?! Помочь?! Что, Наш Папаша отчитывается перед ним во всех своих действиях? – ехидно поинтересовался Сатана.
- Прекрати! Это священник, его зовут Вацлав, он служит в Соборе Богоматери перед Тыном…
- Ну, хоть далеко идти не придётся, приятно проведу время, он, наверное, не самый глупый из людей…
- Он гусит в душе, хоть и помазан, как католический пастор, он мой хороший друг…
- Католик-гусит! Священник – хороший друг Демона! Это просто цирк какой-то! Ну, ладно пошли, так и быть.
Сатана шёл, насвистывая весёлую песенку и заложив руки за спину, казалось, его абсолютно не волновало всё происходящее. Хамси едва поспевала за ним. Она вела своего «брата» к человеку, который помог ей в самый тяжёлый день в её жизни…
***
Хамсин стояла за спиной Дьявола и с наслаждением вдыхала запах его волос. Они пахли льдом и маленькой веточкой черёмухи, застрявшей в них…
Ещё вчера Хамси не знала, что такое любовь, но прошлым вечером всё изменилось: она помогла Гавриилу украсть формулу чувств, и вот теперь Хамсин влюбилась, влюбилась в существо неспособное на эмоции…
Дьявол не знал о том, что она стоит за ним, он внимательно изучал что-то, лежавшее на его столе, Хамсин стало любопытно, и она перегнулась через плечо Сатаны. Демон не сумела сдержаться и вскрикнула, перед Князем Тьмы лежала фотография симпатичной девушки.
- Хамсин? Что ты здесь делаешь? – удивился Люций, закрывая ладонью фотографию.
- Я? Я просто случайно зашла сюда, - невнятно пробормотала Хамси.
- Я не звал тебя, уходи, - зло ответил Сатана, возвращаясь к своему занятию.
- Скажи, - Демон обхватила его голову руками и развернула её к себе, «сестра» Дьявола сама удивилась этому своему жесту, - Скажи, кто она? Эта та, что сможет полюбить тебя так? Я тебе сразу могу сказать, ты ошибаешься.
Дьявол поражённо смотрел на неё, он видел, что что-то переменилось в Хамсин, но что не мог понять, разве что, он не видел раньше, на сколько она красива, сейчас же она казалась ему просто великолепной.
- Что с тобой? – удивлённо пожал плечами Сатана.
- Я просто люблю тебя…- Хамсин запнулась, она сама не могла поверить в то, что говорила.
А Люцифер расхохотался ей в лицо:
- Это же бред! Ты ведь просто демон! И вообще кто вбил тебе это в голову!
От неожиданности Хамси отпустила Дьявола.
- Забудь об этом, дурочка! - улыбнулся Люций и потрепал её по щеке. Демон кинулась прочь, она ещё не знала, что значит боль, не знала как это – отчаиваться, не знала, что очень тяжело терять надежду…
Хамсин не помнила, как оказалась в Праге. Странно это был любимый город Люцифера, город, который он создал. Она долго бродила по улочкам древней столицы, пока не вышла на площадь, которая была покрыта туристами, как осенней листвой, даже не смотря на очень поздний час. Поплотнее укутавшись в тёплую шерстяную шаль, Хамси медленно побрела к прекрасному готическому собору, светящейся громадиной возвышавшемуся над всей площадью.
- Извините, но храм закрыт, - сказал милый молодой священник Хамсин, тихо плакавшей на скамейке в углу Хамсин, - Он уже несколько часов закрыт, ума не приложу, как вы сюда пробрались. Демон не ответила, её плечи сотрясались от рыданий, она плакала первый раз в жизни и, честное слово, не знала, что ей с этим делать.
- Девушка, вам плохо? – святой отец тронул Хамсин за плечо, она нервно передёрнула плечами и подняла полные слёз глаза на стоящего перед ней священника. Тот страшно покраснел и как-то весь стушевался от её тяжёлого, молящего о помощи взгляда. Святой отец поправил сутану и присел на скамеечку рядом с Хамсин:
- Может я смогу вам чем-нибудь помочь? Вы выглядите очень несчастной…
Демон смотрела на него огромными, округлившимися от удивления глазами, а потом вдруг совсем по-детски шмыгнула носом и уткнулась им в колючее шерстяное плечо молоденького священника. Бедняга от неожиданности только руки развёл в разные стороны, он абсолютно не знал, что ему делать, обнять Хамси он не мог, а деться ему было некуда, не отпихивать же рыдающую в твою сутану «рабу Божью»? «Что же мне с нею делать? И выгнать жалко, и оставить нельзя… Интересно, что бы в таком случае сделали отцы Церкви?» - Хамсин попался на редкость неопытный священник, его рукоположили всего месяц назад, место в самом центре Праге получил в качестве родственника какого-то архиепископа, хотя и старательно отказывался от такой чести, а в довершении всего этот, в сущности, ещё мальчик по любому поводу вспоминал отцов Церкви и жил по цитатам из их огромных фолиантов. Святой отец тут же живо представил себе Фому Аквинского с рыдающей девушкой на плече и, придя в благоговейный ужас, слегка провёл рукой по огненно-каштановым волосам Демона:
-Дочь моя!
В ответ раздалось лишь мирное сопенье спящей Хамсин, голова которой, потеряв равновесие, медленно сползла на колени священнослужителя, тот окончательно растерялся и просто впал в ступор, но потом махнул рукой и, устроившись поудобнее, заснул.
Когда прозвонил будильник на мобильнике священника, и тот удосужился приоткрыть один глаз, Хамси уже была на ногах и внимательно изучала алтарь.
- Вы уже проснулись? – как можно более вежливо поинтересовался молодой священник у своей ночной гостьи.
- Это я должна была задать вам этот вопрос, - грустно, но хитро улыбнулась Демон и протянула руку для пожатия, - Меня зовут Хамсин.
- А меня Вацлав,- улыбнулся в ответ Святой отец.
- Ну, я, пожалуй, пойду. Да, извините за беспокойство…
- Подождите, - священник вдруг почувствовал, что если он сейчас её отпустит, то всю жизнь будет жалеть об этом, - Вы вчера выглядели очень плохо, может, Вам стоит исповедоваться? Вдруг мне удастся подсказать вам правильный выход…
- Поверьте, мне не стоит здесь больше оставаться, я не из тех, кому можно бывать в церкви, - ухмыльнулась Хамси.
- Церковь обязана помогать всем людям, какой бы образ жизни они не вели, вспомните Марию Магдалину…
- О, нет. Дело не в этом! – искренне расхохоталась Хамсин, - Вы же сказали – людей, А если я не человек?
- То есть как?
- А очень просто, я – демон, падший ангел, слуга Дьявола, и если хотите чёрт. А теперь, сами подумайте, пустили бы вы меня в храм, если знали об этом.
- Я не понимаю о чём вы…
- Вот скажите, вы бы пустили сюда самого Дьявола, если бы он вздумал посетить этот чудесный собор?
- Нет, он же зло, он противостоит Богу, ему здесь не место… Но мне кажется, это бессмысленный разговор, ни Сатана, ни один из его приспешников не могут переступить порог дома Божьего. Да и позвольте усомниться в вашем демоническом происхождении, вы, конечно, очень привлекательная женщина, но созданы, кажется, из той же плоти и крови, что и я.
- Спасибо за комплимент, Святой отец, но мне всё же лучше уйти… Да, и ещё, поверьте, Дьявол может появляться в доме своего отца, когда захочет…. – Хамсин повернулась к священнику спиной, и вся эта спина выражала горячее намерение сейчас же уйти из церкви.
-Сын Бога? Но позвольте, это какая-то ересь!
- Бросьте, Вацлав, Вы же, как и все молодые люди, несмотря на свой сан, имеете весьма бунтарские мировоззрения и иногда балуетесь прочтением гуситских трактатов.
Несчастный священник весь побагровел от стыда и опустил очи долу:
- Нет, я, конечно, поддерживаю гуситов в некоторых пунктах их программы, но я не разделяю их мнения о Враге Человеческом…
- Не оправдывайтесь, милый Вацлав, я, к счастью, не ваше церковное начальство, - мягко и нежно улыбнулась Хамси и потрепала священника по голове.
- Но откуда вы знаете, всё это?- сказал тот, не смея глаза поднять от смущения.
- Я же говорю, я – демон,- звонким голоском засмеялась Хамсин, показав ослепительно белые клыки, которые были гораздо длиннее человеческих
- Ну, зачем вы придумываете себе этот образ? Что за дурацкая мода среди молодёжи: прокалывать пупки, носы; удлинять клыки наращивать когти… Это неправильно.
- Да я ничего не придумываю! – Демон отскочила в сторону, закрыла глаза и сосредоточилась. Красивое тёмно-синие сияние озарило храм, и молодом священнику в который раз пришлось удивиться, перед ним стоял ангел с длинными огненными волосами и огромными чёрными крыльями, от каждого взмаха которых волосы шевелились на голове у Вацлава, - Теперь вы довольны? – сказала Хамсин, вернувшись в обычные человеческие джинсы.
- В конце концов, это неважно, я чувствую, вам нужна моя помощь, и я помогу вам, даже если всё виденное мною несколько минут не плод моего больного воображения.
- Вы правы – вы мне нужны, - неожиданно заявила Хамси и взяла Вацлава за руку.

В тот день Собор Богоматери перед Тыном закрылся по техническим причинам. Несчастная Демон и молодой священник просидели до рассвета на скамеечке, она рассказала ему всё, всё о себе, мире, жизни, Боге и Дьяволе, людях, душе – всё, что знала, а он смотрел в её мутные глаза и боялся, что когда-нибудь такое замечательное сегодня закончится.
***
Теперь Хамсин вела к Вацлаву самого Дьявола. Зачем? Это была её последняя надежда, Демон надеялась, что молодой священник, так хорошо относившейся к ней, так хорошо её понимавший, сможет доказать Сатане её способность чувствовать… Конечно, Хамсин могла бы рассказать Люциферу про ту историю с Гавриилом, но он бы не поверил, а Архангел стал бы отпираться… «Господи, помоги! Пожалуйста! Я очень прошу!» - поднимая полные слёз глаза к небу, шептала Хамсин.
- Кажется, пришли. Ну что, показывай своего священника! – сказал Люций, обращаясь к своей спутнице.
- Сейчас, я только спрошу у Вацлава: готов ли он принять в доверенном ему храме Дьявола.
- А если не готов? Повернём обратно? – ехидно заметил Сатана, поковырявшись пальцем в зубах.
Но Хамси его не слышала, она уже вошла в церковь. Святой отец сидел на скамейке и внимательно читал толстенную книжищу в кожаном переплёте с массивными металлическими защёлками.
-Вацлав, - тихо сказала Демон, тронув за плечо священника, тот обернулся, и по его лицу пробежала милая добрая улыбка, но, заметив, насколько плохо выглядит Хамсин, сразу помрачнел.
- Что-нибудь случилось?
- Ничего нового… Помнишь, ты хотел, чтобы я тебя познакомила со своим братом?
Святой отец помрачнел, он почувствовал, как сердце его разгорается от ненависти, пожалуй, сейчас он был в силах убить даже Дьявола. Вацлав боялся, что Хамсин сможет доказать свою любовь Сатане, тогда он потеряет её навсегда, а ведь он уже всё решил, всё продумал… - Может ли он поговорить с тобой?
- О чём, скажи, о чём могут беседовать Люцифер и священник?! – возмутился Святой отец
- Пожалуйста, я тебя очень прошу… Ты же сам хотел… Ну расскажи ему обо мне, расскажи, как я чувствую, - Хамси присела рядом со своим другом. «Проклятье! Она хочет, чтобы я сам своими руками отдал её в руки этому бездушному чудовищу! Не бывать этому, я сам могу спасти её от смерти! Она не заслуживает быть очередной любовницей Сатаны!» - пронеслось в голове у Вацлава.
- Знаешь, зови его сюда, я постараюсь тебе помочь.
-Спасибо! – в благодарность Хамсин чмокнула своего друга в щёку, и весёлая искра надежды мелькнула в её густых карих глазах. Демон маленьким вихрем выскользнула сквозь стену и вскоре вернулась с тем, кого обещала привести. Вацлав положил книгу на скамейку и, спрятав руки в широкие рукава сутаны, медленно подошёл к гостям. Он принял отстранённо официальный вид и обратился к Сатане:
- Я надеюсь, с вами можно говорить нормально, не ожидая каждую секунду какого-нибудь подвоха?
- Конечно, можно. С какой стати мне вредить вам? Но вы же всё равно будете ждать подвоха? Разве не так? Вы ведь не будете доверять мне? – ухмыльнулся Дьявол, усаживаясь в своё любимое кресло, которое по его щелчку появилось в церкви, - Мне тут Хамсин много о вас рассказала, говорят вы в душе гусит?
- Только в тех пунктах, которые не касаются вас.
- Вот как. А что вы имеете против меня?
- Вы Враг человеческий.
- Так говорит Церковь…
- Так говорит Бог.
- Вы ставите равно между Богом и Церковью?
- Церковь – это уста Бога, которыми он говорит с людьми.
- То есть без всех этих кардиналов, пап, епископов, соборов, храмов, икон, молитв разговор с Богом для человека невозможен?
- Не желателен.
- Какие же вы всё-таки глупые – люди! – Дьявол весело рассмеялся. В воздухе повисла неловкая пауза: Вацлав, опустив голову, сосредоточенно разглядывал свою сутану, Люцифер рассматривал его, а Хамсин в свою очередь их обоих. Они напоминали Демону двух сцепившихся рогами козлов, делящих одну капусту, которая никому из них вообщем-то не нужна.
- Скажите, а вам не кажется, что я знаю о Боге больше чем вы? – ласково и со снисхождением улыбнулся Сатана.
- Нет, я так не думаю – твёрдо и с вызовом сказал священник, прямо посмотрев в глаза своему собеседнику.
- Забавно. А вы хоть знаете, что это я создал вас. Вас – людей?
- Я слышал эту интереснейшую милую версию, но она не выдерживает никакой критики. Вы – Змей искуситель, из-за которого мы - люди были изгнаны из Рая.
- Да в этом виноваты только ваши любимые Архангелы!! Вы чтите предателей и чудовищ! Вы забыли своего создателя, вы обвинили его во всех смертных грехах!!! Вы похожи на ребёнка убивающего своего отца! Неблагодарные! – Вацлав задел Князя Тьмы за живое, тот вскочил с места, его лицо покрылось багровыми пятнами, губы дрожали от гнева, пожалуй, он бы задушил священника голыми руками, если бы Хамсин не преградила ему путь.
- Держи себя в руках! Он всего лишь человек!
Дьявол замер на месте и хитро подмигнул священнику, который к слову совсем не испугался:
- Ладно, мне, наверное, стоит вас оставить, - он убрал кресло с прохода и, весело насвистывая «Сердце красавицы склонно к измене…», вышел из храма. Хамсин тяжело рухнула на скамью и закрыла лицо руками, последняя надежда лопнула, как детский мячик под колёсами самосвала.
- Почему ты так говорил с ним, почему ты не помог мне? Почему? – у Хамси не было сил говорить, она только шептала тихо беззвучно почти одними губами… Кровь бешено мчалась по её сосудам, грозя взорваться в них и навсегда прекратить мучения Демона.
- Потому что тебе не нужно унижаться перед ним, чтобы выжить. Я нашёл способ спасти тебя от смерти, - Вацлав присел перед Хамсин на корточки и, взяв её руки в свои, поцеловал их. Болезненная гримаса страшно исказило её прекрасное лицо, она как будто хотела сказать: «Ты - человек, разве можешь помочь одному из самых сильных демонов? Как ты можешь спасти его жизнь, если сам смертен? Несчастный!»
-Ты думаешь, я слаб?! Ты думаешь, я ничего не могу?!! Ну, конечно, где мне сравниться с самим Князем Тьмы! – молодой священник вскочил на ноги, бессильная ярость горела в его глазах, - Между прочим, я пошёл на преступление ради тебя, я украл из библиотеки Карловского университета древний фолиант, там написано, что если демона окрестить по его собственному желанию он станет человеком.
- Ты предлагаешь мне лишь отсрочить смерть.
- Господи, ты молодая полная сил женщина, тебе ещё жить да жить, как минимум ещё пятьдесят лет жизни.
-Но что я буду делать, когда стану человеком? Я не умею быть человеком. К тому же я потеряю крылья, я не смогу говорить на всех языках мира, по моему велению не будет появляться всё, что я захочу… Ваша жизнь слишком трудная, чтобы я смогла её выдержать.
- Я уже всё продумал: ты будешь жить в церкви, здесь, рядом со мной, ты станешь монахиней, и мы всегда будем вместе всегда… - Вацлав обнял Хамсин за плечи и пристально посмотрел ей в глаза. Демон лишь грустно усмехнулась, по её щеке медленно потекла одинокая блестящая слеза:
- Как смешно, вам всем нужна я, но вам нет никакого дела до меня самой, вы лишь хотите удовлетворить свои желания, - Хамсин прочитала испуг в глубоких карих глазах Вацлава, - Не бойся, кажется, у меня нет выбора, готовь обряд… Демон отодвинула молодого священника в сторону и, едва перебирая ногами, побрела, к алтарю. Лунный свет, проникая в собор через витраж, рассыпался миллиардами лучиков по её щекам. «Всё кончено, Господи!», - прошептала Хамсин, и священник видел, как дрожь волнами пробегала по спине его любимой женщины. Она умирала….
***

Маша вытирала холодный пот со лба рукавом вечернего платья. Неудобные туфли на высоких каблуках были у неё в руках: девушка уже полчаса пыталась найти в огромном доме Люцифера своего жениха. Она была на грани истерики, Маша боялась, что не сможет бежать отсюда одна. Страх волнами накатывал на неё, Мария была всецело поглощена своими мыслями, её не волновали окружающие, а они как будто не замечали, что с ней, что-то не так. «Найти! Бежать! Не возвращаться! Забыть!» - молотом по наковальне стучали в её голове эти слова.
- Маша? Что с тобой? Ты какая-то странная… - услышала несчастная позади себя.
- Стёпа! – Маша, чуть не плача, кинулась к своему жениху, вынырнувшему из какого-то тёмного угла, - Стёпа, миленький, я тебя очень прошу, давай, уйдём отсюда, а? Прямо сейчас? Я тебя очень прошу! Я для тебя всё, что хочешь, сделаю! Слышишь? Хочешь, сегодня же… нет, уже поздно, завтра мы пойдём в ЗАГС и распишемся, хочешь? – Маша схватила руки Степана и крепко сжала их.
- Да что с тобой? – искренне удивился тот.
- Не спрашивай, потом всё объясню…Давай, мы просто уйдём…
- Ну, как-то не удобно… Нужно хотя бы Люция предупредить…
- Тебе кто дороже? Я или твой странный друг?!!! – из глаз Маши брызнули слёзы, она закрыла лицо руками…
- Да что, чёрт возьми, случилось?!!!! Ты объяснишь мне это или нет? – Степан был разъярён, он абсолютно не понимал, что ему делать с рыдающей невестой.
- Считай, что это мой каприз, прихоть, слабость… Думай что угодно, только забери меня отсюда,- не зная к каким доводам ещё прибегнуть, Маша рухнула на колени перед своим женихом.
- Маш, да ты что с ума сошла?! Что с тобой? – окончательно растерявшийся Стёпа бросился поднимать девушку, а она разрыдалась ещё сильней и, прижавшись к его рубашке, еле слышно прошептала:
- Забери меня, забери меня отсюда, я больше не могу…
- Хорошо, конечно, сейчас… - Степан поцеловал Машу в макушку, и понёс её, почти теряющую сознание, на руках к выходу.
Но на лестнице они столкнулись нос к носу с самим Люцифером. Гнев обезобразил его красивое лицо, Дьявол сжал кулаки, и жилы набухли на них…
- Вот Маше стало плохо, наверное, от духоты… Мы уходим… - едва пробормотал испуганный Стёпа.
- Уходим?! Как мило?! И куда?
- Домой… - тяжело сглотнул машин жених, медленно отступая вверх по лестнице.
- Домой, да, вы что? – мерзко улыбнулся Сатана, взмах его руки, и Степан вместе со своей невестой, выбив дверь, влетел в обратно в зал.
- Вздумали бежать?! От меня?! Наивные… - вдруг Дьявол замер, он увидел неподдельный страх в глазах Марии, Стёпы, присмиревших гостей… «Теперь они всегда будут бояться меня и никогда, никогда, не поймут… Никогда» - злоба отступила, боль и горечь наполнили Сатану, если бы он умел плакать, ему бы стало легче, но он не умел. Дьявол развернулся и побрёл прочь от людей. Его сгорбленная потерявшая надежду спина тихо и удручённо удалялась из виду.
- Да что вы знаете обо мне?! Что?! – обернулся он, услышав чей-то вздох облегчения, и все увидели, что по его лицу течёт густая кровь... Самая обычная человеческая кровь, терпко-бордового цвета и солоновато-мягкая на вкус.
- Ну, не ожидали?! Думали я бесплотное чудовище, созданное на вашу погибель? Да, вы же ничего обо мне не знаете! Ничего!! Вы не знаете, что я страдаю за каждый ваш грех, за каждый ваш проступок… Посмотрите, посмотрите, что вы со мной делаете! – огромные чугунные кандалы повисли на его руках и ногах, кровью пропитались его чёрные крылья, его длинный белый балахон; раны одна за другой появлялись на его теле, - Вы знаете, что Христос пришёл на Землю только для того, чтобы облегчить мою участь?! Знаете?! Я создал вас, я дал вам жизнь! А вы ненавидите меня! Ада нет, вам нечего боятся, Ад – это я! Ад внутри меня! Это я страдаю за то, что создал вас такими! – Дьявол шагнул к людям, он протянул к ним руки… Но люди с перекошенными от ужаса лицами отшатнулись от него… Улыбка отчаяния проскользнула по его лицу, подарив ему маску грустного клоуна,- Уходите, - Сатана махнул окровавленной рукой и дверь распахнулась. Все гости, толкаясь и пихаясь, стремились быстро покинуть зал, они быстро пробегали мемо Люцифера, стоящего с опущенной головой, они бесцеремонно наступали своими туфлями и ботинками в огромную лужу крови, стекавшей из его ран… Люди оставались людьми, они думали только о себе…
***
- Я всё приготовил – дрожащим от волнения голосом сообщил Вацлав. Хамсин еле сумела отодрать руки от алтаря, потеряв точку опоры, она рухнула прямо в руки к священнику. Он подтащил Демона, почти теряющую сознание, к чаше с освящённой водой. «Только бы успеть, только бы…», - твердил ему его воспалённый мозг.
- Потерпи, пожалуйста, ещё немножко,- прерывая молитву, шепнул Вацлав Хамсин, та лишь слабо улыбнулась, силы покидали её. Молодой священник почти закончил обряд, когда вдруг раздался дикий грохот, стены Церкви затряслись, и с них посыпалась штукатурка. От удивления и неожиданности бедный Вацлав отпустил Демона, но холодная вода успела привести её в чувства, и она сумела удержаться на ногах.
- Эффектное появление, не правда ли? Эх, надо было ещё фейерверк заказать, не додумался, жаль,- с неподдельной разочарованностью в голосе заметил возникший из неоткуда Гавриил, небрежно помахивая своим огненным мечом.
- За чем ты здесь? – испуганно едва перебирая губами, сказала Хамсин.
- За чем? Я, кажется, сегодня сделал тебе предложение, ты отказалась…
- Предложение? – у Вацлава голова пошла кругом, он абсолютно ничего не понимал.
- Я тебе обещал, что если ты откажешься, то сдохнешь обыкновенной человеческой смертью, ведь так? – как будто не слыша вопроса священника, продолжил Архангел, - А я, как ты знаешь, предпочитаю держать свои обещания…
Взмах огненного меча, сноп искр, фонтан крови и удивлённая голова Вацлава упала в крестильную чашу, святая вода тут же окрасилась кровью.
- Вот и всё, - Гавриил довольно улыбнулся и, взяв Хамси за подбородок, жадно поцеловал её в губы.
- Ты мне врал… Ты тогда взял все чувства целиком… - уверенно заявила сестра Люцифера. Тень чёрной кошкой скользнула по лицу архангела,- Но ты почему-то всё ещё жив…
- Потому что я нужен Богу.
- А я нет?
Гавриил молчал, вены вздулись у него на висках, он нервничал: в его план не входил вопрос Демона.
- Молчишь? Не знаешь, что ответить? Ты всегда был трусом… Уходи.
- С превеликим удовольствием! Чао, счастливо умереть, - Гавриил махнул рукой на прощанье и исчез.
Хамсин аккуратно выловила голову Вацлава из чаши и крепко прижала её к себе.
***
Люцифер стоял в луже бутафорской крови и смывал со своего лица последние раны.
- Браво, это был великолепный спектакль! Жаль, только что зрители не досмотрели его до конца, - Сатана повернул голову: Архангел продолжал хлопать, сохраняя на лице выражение притворного восхищения.
- Ну что не произвёл должного эффекта? – хмыкнул Гавриил, - Пока ты распинался перед этой шушерой, твоя последняя надежда окочурилась, - заявил он, взглянув на часы.
Дьявол замер, но лишь на секунду, его руки быстро схватили Архангела за горло.
- Что ты, гад, с ней сделал?! Что?!
- Я?! Ты лучше бы подумал, что ты с ней сделал! – быстро посерьёзнел Гавриил.
Люцифер тут же отпустил своего «брата», он понимал, что тот прав.
- Где она?
- Ты хотел спросить, где её труп? Там, где ты её бросил… Постой, ты же плачешь, - поразился Архангел и смахнул пальцем слезу со щеки Сатаны. Оба отчаянно таращили глаза на маленькую каплю жидкости застывшей на почти женском пальце Гавриила.
- Неужели успела? – вырвалось у них одновременно, они переглянулись и вместе бросились к выходу.
***
Дьявол и Ангел одновременно влетели в Собор Богоматери перед Тыном, но, увидев Хамсин, застыли на одном месте, как две мраморные статуи. Хамси сидела на ступеньках перед алтарём и качалась, как аутичный ребёнок, прижимая к себе голову Вацлава, кровь из которой всё ещё капала на её колени. Демон была ещё жива, но её сознание уже давно умерло, оно растворилось там, откуда дороги нет.
Гавриил не мог двинуться с места, холодный пот тёк ему за шиворот, он испугался того, что сделал. Хамсин была права, он её любил, любил слишком сильно, чтобы поверить в это. Ещё пять минут назад Архангел чётко знал, что делает, как и за чем. Он был уверен, что получит тот результат, которым будет доволен. Сейчас Гавриил понял, что совершил ошибку, но исправлять её было поздно.
Дьявол сделал шаг навстречу Хамсин, та услышала шорох и подняла глаза: пустые мутные глаза, покрытые мерзкой слизью, они молчали, они смотрели на Сатану так же, как смотрели бы на пустую белую стену. Всё сразу нахлынуло на Люцифера, ему казалось, что огромная бетонная стена сжимает его со всех сторон, ему было душно, не хватало воздуха…
- А-А-А-А! – Князь Тьмы обхватил голову руками и, крича, как подбитая птица, выбежал за дверь.
- Хамсин, - Гавриил, мягко ступая по-кошачьи, подкрался к Демону. Ему казалось, что он входит в клетку со львом.
- Ты? – что-то похожее на разум промелькнуло в её потухших уже мёртвых глазах.
- Я, Хамси, - Архангел присел на ступеньку рядом с ней, и приобнял её за плечи,- Прости меня, если сможешь…
Хамсин мягко улыбнулась и положила свою голову к нему на колени:
- Знаешь, ты очень вкусно пахнешь карамелью и ванильным мороженым… - она свернулась калачиком, как пушистый котёнок, и закрыла глаза.
Гавриил боялся пошевелиться, он гладил Хамсин по волосам, целовал её в макушку… Он чувствовал, что она уже холодная, он знал, она умерла, но не мог поверить в это, не мог, отпустить её. « Зачем ты это сделал? Для чего?» - по-волчьи выл мозг Архангела. Он не плакал, было слишком больно для слёз. Гавриил тяжело вздохнул и взял труп Хамсин на руки, голова Вацлава выпала из её рук и, отскакивая от пола, покатилась к дверям… Но Архангел не обратил на неё внимания, он нёс ту, которую любил, к тому, кого любила она…
***
Дьявол, как помешенный ворон, кружил по Староместской площади. В его голове отчаянно пыталась выстроиться логическая цепочка, но он не хотел, чтобы она выстраивалась. Сатана понял всё, на что ему так часто намекали Отец и Хамсин, но он не мог принять то, что понял. Это понимание было крушением всего тщательно созданного им мира. Князь Тьмы вдруг неожиданно осознал, что чувствовал всегда. Просто не умел их в себе открыть, просто хотел быть каменным. Он никогда не изобретал чувства. Они всегда существовали в этом мире, в качестве закодированной программы, а Дьявол взломал её, открыв ящик Пандоры. Чувства это Бог, Сатана создал существ, которые смогли носить в себе кусочек Бога. Умеющий чувствовать несёт один крест с Господом, не каждому это под силу. Но те, кому под силу способны обрести счастье.
Хамсин умерла не потому, что не могла вынести возложенной на неё ноши, а потому, что Он должен был понять всё то, что понял только сейчас. «Гм, значит, ангелы могут терпеть чувства, но они сложнее и слабее людей, они намного хуже людей Они не умеют управлять своими чувствами, как люди. Вот почему Богу нужно человечество. Оказывается, я всё-таки сделал нечто полезное. Забавно», - замкнул цепь Дьявол. Он повернулся на каблуках и, чуть было, не влетел в стоящего сзади Гавриила.
- Она умерла, - сказал архангел, протягивая Люциферу тело Хамсин.
Сатана вытаращил глаза, он переводил взгляд с трупа на Гавриила и обратно. Впервые в своей тысячелетней жизни его что-то испугало: он увидел голубоватое неестественно бледное лицо Демона, её закрывшиеся впалые в чёрную мглу глаза, её странно вычерченные черты лица, он впервые увидел смерть.
- Её, наверное… надо похоронить? – спросил Люцифер, тяжело сглотнув.
- Не знаю, - пожал плечами Архангел, бережно передавая тело Дьяволу.
- Я, кажется, знаю, где тебе будет хорошо, - ласково прошептал Сатана, склонившись над самым ухом Хамсин.
Он медленно побрёл по извилистой Карловой улочке. Уже светало, когда Люцифер с трупом Демона на руках ступил на мост. Бледные фигуры святых изумлённо и сочувственно разглядывали одинокого утреннего прохожего. Но он не обращал на них внимания, Дьявол остановился, лишь поравнявшись с Яном Непомуцким.
- Ты ведь тоже покоишься там? - спросил у статуи Сатана, показывая глазами на Влтаву, Святой еле заметно кивнул головой, - Ну, тогда позаботься о ней!
Люцифер подошёл к бортику, вытянул руки вперёд и отпустил их. Труп Хамсин мягко коснулся волн могучей реки и быстро исчез в ореоле из брызг…
- Прощай, - улыбнулся Князь Тьмы и, засунув руки в карманы, легко зашагал к Градчанам.
Эпилог.
- Извините, вы нас не сфотографируете? – обезоруживающе улыбаясь, сказала молодая женщина, протянув фотоаппарат прохожему в строгом сюртуке, чьё лицо было сложно разглядеть сквозь падавшие на него густые чёрные кудри.
- Для вас, милая Маша, всё что угодно, - после недолгой паузы ответил прохожий, - Какая у вас хорошенькая дочка,- сказал он, присаживаясь на корточки рядом с ребёнком, крепко цеплявшимся за руку матери. Маленькая хрупкая девочка с большими карими глазами, которые, казалось, знали гораздо больше, чем следовало знать трёхлетнему ребёнку, и длинными волосами воронового крыла, совсем не походила ни на отца типичного славянина, ни на русоволосую мать.
- Ну что Хамсин, подождём ещё немного? Держи, это тебе, чтобы помнила, - тихо сказал прохожий, вкладывая в плотно сжатый кулачок девочки маленькое золотое колечко с чёрным камушком, - Только маме ни слова, хорошо? – шепнул он ей на ухо, приподнимаясь и проводя рукой по её роскошным волосам, - Так вас на фоне вот этой статуи? – обратился уже к матери прохожий.
Та с удивлением и пристальным вниманием изучала его, а поэтому не сразу ответила на заданный вопрос:
- Да, конечно, - бодро заявила она, старательно натягивая на себя фальшивую улыбку. Маша за руку с дочерью и её белобрысый муж с пухленьким карапузом на руках, задумчиво сосавшим палец, быстро сгруппировалась вокруг каменного Яна. Вспышка, и вот уже улыбающаяся семейка на фоне прекрасной Влтавы отразилась на маленьком экранчике.
- Спасибо, - сказала молодая женщина, забирая у прохожего фотоаппарат.
- Пока! – весело попрощался он, подмигнув черноволосой девушке.
Мария замерла по средь Карлова моста и, не обращая внимания на прохожих, жадно впилась глазами в удаляющуюся фигуру прохожего.
- Дорогая, что-нибудь случилось? – поинтересовался муж.
- Не видишь, я любуюсь пейзажем! – грубо обрезала Маша, скрывая от Степана лившиеся по щекам слёзы…

Конец.
4 апреля 2007 г.
С-Петербург.

Главная
Проза